Владимир Туриянский

✖

Тональность: ▼ 0 ▲

1 из 6

2 из 6

3 из 6

4 из 6

5 из 6

6 из 6

 

1 из 4

2 из 4

3 из 4

4 из 4

 

1 из 7

2 из 7

3 из 7

4 из 7

5 из 7

6 из 7

7 из 7

1 из 5

2 из 5

3 из 5

4 из 5

5 из 5

            Am              Dm
Мой дед Григорий родом из Одессы,
  E7                Am
Моя генеалогия проста.
    A7                         Dm
Пускай струна завьется мелким бесом,
    G                   C E7
Попробуем мелодию с листа.

        A7                  Dm
   Дед выстроил у моря халабуду
        G                              C  E7
   С еврейским здравым смыслом, без затей,
      Am                    Dm
   И бабушка, послушная Талмуду,
      E7                   Am
   Родила много дедушке детей.

А папа, Лев Абрамыч, был из Польши.
Капиталистов видя всех в гробу,
Он был тогда известный всем подпольщик,
В Одессе вел подпольную борьбу.

           A7                Dm
      Там были интересные моменты,
          G                                C  E7
      Смешалось все: "виват", "банзай", "ура",
         Am                         Dm
      Чека, Деникин, Троцкий, интервенты,
         G                     C  E7
      Налетчики, маркеры, шулера.

Разрушили весь мир до основанья.
Кто был никем, так и живет никем.
Все кончилось на Тихом океане,
Но началось, как в песне, "а затем..."

      И тут, когда пошла такая пьянка,
      И в ход пошел последний огурец,
      Тут вылез, словно бледная поганка,
      Товарищ Сталин - "наш родной Отец".

И по этапу двинулись врачи,
Баптисты, прокуроры и эсдеки,
Крестьяне, работяги, скрипачи,
Князья, народовольцы - словом, "зеки".

   Их всех не сосчитать. Ответ простой:
   Мы знаем, кто играл в игрушки эти.
   И Лев Абрамыч сгинул под Интой,
   Но дело сделано, и я на этом свете.

Я пережил две малые войны,
Одну Великую (за все спасибо маме),
Штук семь руководителей страны,
Пять "по рогам" и ссылку в Казахстане.

      Я реабилитирован навек,
      Я эту справку в рамочке повесил...
      Гуляют вьюги, заметает снег,
      Над мертвым лагерем ни говора, ни песен.

   И вот теперь у света на краю,
   Где под ногами мечется поземка,
   На белой зоне у ворот стою
   И песенку для вас пою негромко.